Федькин мундир
Опубликовано 05.05.2009 - В рубриках: Юморески, о русских мужиках
Федька был с малолетства чудным и загадочным парнем. Удивлял соседей и всю деревню. Нрав у него был спокойный и покладистый. Он никогда не ввязывался в драки и деревенские разборки, а всегда спокойно наблюдал со стороны чуть блаженными глазами, как бы удивлялся, почему опять не того бьют. Ещё в детстве, когда он падал с печи, Петька только кряхтел и сопел. На все вопросы он отвечал одинаково – чуть удивлённым молчанием, и его никогда ни о чём не спрашивали.
Армия на всех действует по-разному. Кто-то приходит разнузданным и драчливым, кто-то просто спивается. Федька пришёл из армии настолько степенным, что вся деревня оторопела на целый год, не зная, как это принять. Даже драки почти прекратились. Федька невозмутимо шёл по улице в парадном мундире, фуражку нес на полусогнутом локте, как маршал на похоронах (мы это в телевизоре подглядели). С каждой, даже самой непутёвой бабой, раскланивался степенно и говорил: «Здравия желаю, Ефросинья Осиповна» (или кто там ещё попадался). Бабы диву давались, как это он помнит их по имени-отчеству, когда сами давно забыли как их зовут. Они были не Ефросиньи Осиповны или Аделаиды Кузьмовны, а просто – Жердяиха или Проплешиха.
Сытая морда Федьки излучала такое благолепие, что даже самые драчливые мужики стеснялись заехать по ней спьяну. Они оторопело таращили глаза, зевали и только зло сплёвывали вслед ему. Особенно его не любили за то, что он никогда не маялся похмельем, так как не пил совсем. Но, будучи даже с самого злого перепою, когда жена кажется врагом номер один, а тёща террористом и душегубицей, мужики только с какой-то непонятной доброй ненавистью цедили сквозь зубы: «Чтоб те перекосило харю-то». Федька никак не реагировал на это, и мужики терялись от такого невнимания, не находя причины, за которую можно со спокойной душой расквасить его физиономию.
Федьке, перетерпевшему не просто армейскую, а стройбатовскую дедовщину, мужики казались добрыми крысами, только пьяными, и он на них не сердился. На мундире его красовался значок десантника, который ему на вокзале подарил пьяный дембель за три бутылки водки. Федька его начищал так, что тот своим сиянием всех удивлял, а если кто приставал с расспросами, отвечал, что получил значок за строительство аэродрома. Смотрел на мужиков, как на таракана, попавшего во щи, когда знаешь, что другой порции не нальют, а есть хочется до боли в желудке и остаётся только зажмуриться и обсосать его, чтоб ничего не пропадало. Но на мужиков он даже не щурился, и тем было вдвойне обидно, что он ставит их по происхождению ниже таракана. Они ведь тоже служили в армии, и армейское меню помнили отлично, даже в пьяном виде.
Особенно тщательно выбирал Федя невесту. Уж как он ни рылся, ни привередничал, но женщина – это не просто человек, это что-то особенное. Выбрал он, конечно, самую-самую. Описи она не подлежит, это надо отдельный роман писать. Федьке крупно повезло! Так повезло, что в первое же совместное лето Федькин мундир вместе с фуражкой красовался на грядках с ягодами, отпугивая крупных пернатых, мелочь же пернатая не боялась и, польщённая такой честью, с удовольствием гадила прямо на мундир и весело чирикала. Ягоды пугало не спасало, но кто в доме маршал – видно сразу.
